15. ПРИМЕР «СВИНЬИ СОЦИАЛИЗМА»

   Почему я вспомнил по «свиней социализма» и связал это с политическими размышлениями о выборах? 
   Потому что стал свидетелем очень характерного для нашего времени события. На днях, на выходные, приехал и навестил традиционно вечерком - сосед, деревенский когда-то парень (а теперь уже пожилой седой мужик, предпенсионного возраста и настроений), приспособленец, неплохо живший и при социализме, но «на ура» воспринявший и капиталистический «рынок», где тоже неплохо (до поры) пристроился: сначала работал на рынке в Лужниках, продавал электронику; потом электриком в банке со свободным режимом, собирал кухонные гарнитуры … Параллельно «шабашил» у частников, он рукастый парень с рабочей хваткой (по строительным работам – и плотницким, и штукатурно-плиточным, сантехническим…). Часто приезжал в деревню, растил двух детей. «Политика», и тем более коммунистические идеи – его никогда не интересовали и еще более не трогали – пока был в силе. К работе на земле – и к нам, горожанам, которые занялись таким недостойным, по его понятию, делом – он относился свысока. Копаться в земле для него было недостойно – в лучшем случае он просто косил траву, любитель этого – но выровнять участок лопатой по дерновине, или прополоть, и тем более посадить дерево – я ему много раз предлагал саженцы бесплатно – это ниже его достоинства. Особенно он «зазнался» в самый первый период, когда зарабатывал не плохо на рынке (пока там не убили руководителя – владельца рынка, и он не потерял ту выгодную работу – зарабатывал вместе с «левыми» до полутора тысяч «зеленых» в месяц – это было очень неплохо в самом начале 90-хх, когда мы с братом, ведущие инженеры со стажем, работавшие в аппарате МРП, оказались полностью безработные и растерянные, приехали выживать в деревню, спасаясь буквально от голода и унижений). Женился он поздновато, на молодой жене, второго ребенка завел уже в совсем зрелые годы.

   С годами, однако, его положение становилось все хуже и хуже. Матушка-старушка умерла, лет 8 назад. Дети подрастали, сын кончил институт, стал программистом в банке и неплохо зарабатывать, но ему этого показалось мало – стал химичить и был уволен (по собственному желанию). До сих пор, несколько лет как, «ищет» себя, меняя работы, но постоянно ему не хватает на жизнь, и проматывает с «бабами» больше, чем зарабатывает, постоянно «теребя» отца. Хотя ему в его делах не помогает, и за квартиру не платит. В деревню ездить не любит, мотоцикл папин добил еще в юности и лет 10 отремонтировать не может, хотя детали покупал все по очереди – но безрукий и безголовый, по жизни. Свою машину, что купил в период «рассвета», старый БМВ, тоже разбитую - отремонтировать не может, деньги со страховки тоже потратил на себя, а авто пригнал отец в деревню, где она гниет эту зиму. Баню сосед не может достроить уже много лет, развалилась, и делает по капле в год – пока только фундамент успел, уже к ней два года не подходит. Забор падает, сада нет, грядки уже не сажает – жена не ездит – стала сама работать и у ее родителей есть другой деревенский дом. Кстати, там он тоже помогает строиться, но свой дом совсем запустил и тот приходит в упадок: перекосился, доски отрываются потихоньку, антенна падает – нагнулась как береза в лесу, телевизор уже не работает.
Работу пришлось перед пенсией сменить на серьезную, стал главным электриком на предприятии – зарплата не очень большая по нашему времени, но режим скованный, «режимный», а пенсия не скоро – еще несколько лет «терпеть». Дочь стала подростком и ей тоже надо хорошо одеваться, стала ездить по заграницам, с хором, где поет – тоже очень дорого. Пришли и болезни – традиционная «мужская» не обошла. Молодая жена стала проявлять недовольство жизнью и мужем, ездить одна на море, вдруг вспомнила, что никогда не любила, всегда раздраженная, не разговаривает, трубку не берет. Мужик совсем изнервничался, хотя психика у него дубовая, деревенская, не изнеженная.
Теперь заходить стал регулярно – ностальгировать по прошлой жизни – он любит родную природу, лес, деревенский быт. Сам «парень» в душе добрый, не пьющий, с высшим - вечерним образованием, природно умный, как Василий Теркин, народно-хитроватый, на гармошке тоже играет. Но все же непонятный мне до конца человек. Желтую прессу читает, все из жизни знаменитостей знает и пр.. Вроде бы хозяйственный, и ремонтными работами для других занимается, а свой дом столько лет не может восстановить. Высшее естественное образование при «советах» получил – хоть и «заушное» (заочное так раньше называли) – но полное безкультурье, по большому счету, ни о чем серьезном не поговоришь. Когда начинаешь говорить о чем-нибудь серьезном – засыпает, глядя телевизор, предпочитает вульгарные каналы и программы - фигурное катание или балет, оперу «звезд» смотреть не будет. Сколько лет разговаривали о политике, когда он сам вроде начинал разговоры «в пользу бедных» - о трудностях своей жизни, «бардаке» в стране – по поводу всяких происшествий, типа падений самолетов и затопления пароходов, стыдили его за аполитичность и неучастие в общественной жизни страны – все как «с гуся вода», не доходит – у него своя «правда» и подходы к жизни.

    Но в этой последней встрече, накануне решающих выборов, (нам по ТВ показывали очередную политическую передачу), и жизнь личная его стала совсем допекать, а мы застыдили, что он не думает не только о стране, но и о своей жизни и детей – у него что-то «повернулось». И на следующий день, прощаясь, уже сев в машину – он бодро заявил: «Ну ладно», - типа черт с вами, уважу – «пойду проголосую за коммунистов – пусть пенсии повышают». Я только успел порадоваться первой половине фразы, как вторая ее часть тут же резанула, поставив все на место и вызвав во мне отвращение, своим открытым цинизмом.  
   А уж потом, через несколько дней, вспоминая это гадливое чувство, я продумал и все остальное, и о «свиньях коммунизма» тоже.

    Многие подобным образом (и похуже) «делали свою жизнь» в самые мутные времена «перестройки» и «рынка», плюя на все, кроме своих интересов, меняя даже страны – но потом вдруг вспомнили о «родине» (как сказал Гнида Явлинский, какое отношение вообще он имеет право говорить о ней – что ему до России, другу Америки и Израиля, НАТО, для кого главный враг – Иран, Китай и наши «коммуняки», даже такие безобидные, как мы с братом): «Но ведь это наша Родина, и мы не хотим из нее уезжать». Они тоже – когда были сильны и молоды, все хотели урвать побольше и уехать из страны, а теперь, к старости вспоминают о Родине и чести. Лучше уж вообще не иметь друзей, чем друзей бандитов, и лучше бы все такие «патриоты» из «свиней России» уехали из нашей страны, чем остались нам воздух портить.

16. «СВИНЬИ КАПИТАЛИЗМА»

   В каждом хозяйстве, общественном устройстве – есть свои иждивенцы и паразиты, точнее – желающие ими стать полуиждивенцы и полупаразиты, поскольку они тоже вынужденно сколько-то работают, хотя и не на полном пределе, на равных с остальными и в стремлении стать лучшими, развиваться (вместе со всеми хотя бы). Для пояснения сразу приведу конкретный яркий пример «свиней капитализма». 
   Это эмигранты из отсталых стран, приезжающие в развитые капстраны «цивилизованного мира», причем не желающие максимально трудиться, как лучшие граждане этих стран, а для того впитывать их культуру, получать всячески образование (пусть вечерним и заочным способом, самоучкой – сейчас для этого возможности прекрасные есть – те же компьютеры и прочие источники информации), а для начала в совершенстве изучить язык и историю данного народа, «пропитаться» ими. Они предпочитают сохранять верность своим отсталым традициям, тех же мусульманских стран, например, жить анклавами со своими соотечественниками, чтобы легче сохранить свою «культуру» и привычки, меньше иметь потребности в изучении чужой и чуждой им культуры, гордо ходить в чалмах (а за пазухой или на поясах «шахидок» подчас носить взрывчатку), культивировать многоженство и прочие мусульманские законы и традиции, строить на каждом углу, где позволят местные власти и они добьются – свои мечети, петь свои «гимны» «Алла-улла» и на ковриках стоять молиться на разных перекрестках в час молитвы и прочее, прочее – очень неприятное для «нормальных» людей – т. е. всех не их любимой веры, включая в первую очередь коренное более высококультурное население. Ведь верно говорят у русских – «Со своим уставчиком в чужой монастырь не лезь». А тут получается все шиворот-навыворот: агрессивное малокультурное меньшинство навязывает свои порядки более культурному большинству, на теле и земле которого - в значительной степени - паразитирует.

   Особенно ярко это проявляется, как мне видится – во Франции, которая в свое время предоставила наиболее благоприятные условия для приезжих эмигрантов из арабских стран. Теперь там расплодившаяся арабская молодежь, второе поколение эмигрантов, не работающая в массе по объективным и субъективным причинам (по собственной воле или невозможности найти работу) – громит окружающие дома, поджигает машины и прочее, требуя для себя хороших условий жизни, сами не зная, чего хотят и/или что хотят невозможного, если не будут сами над собой работать и к чему-то напряженно стремиться – но не агрессией и силой добиваясь благ и места под солнцем, а мирным путем, каторжным трудом, прежде всего интеллектуальным.
   Но самый возмутительный пример – позволю себе проявить свою позицию и прямую речь, высказать свое негативное мнение – это цыгане, приехавшие из восточно-европейских стран (Румынии, Болгарии) в ту же Францию, например. Они поселяются большими таборами, в пригородах, в красивых местах, и продолжают там подолгу жить своей «естественной растительной полукочевой» жизнью, (портя необратимо природу – но это самый малый еще вред), «зарабатывая» себе на жизнь попрошайничеством, мелкой торговлишкой (особенно выгодной наркотиками), гаданием и просто вымогательством и прямым воровством, проституцией. При этом являются разносчиками антисанитарии и заразы (в прямом смысле), бескультурья (многочисленным своим детям не дают нормального образования, лечения, ухода, заставляют попрошайничать и приучают к своим отсталым традициям, рано выдают замуж и т. п. известный набор их норм жизни – идущей от нежелания нормально систематически работать при оседлом образе жизни, закрепляясь за профессией, специализацией и прочими способами концентрации человеческих усилий, рождающих «культуру» и цивилизацию в конечном итоге. 
   Так вот, вспомнившие наконец о своих национальных интересах демократические либеральные французы решили вывезти их из страны на историческую родину. Им выделили «подъемные» деньги на переезд, посадили на пароходы, (мизерную часть от их общего количества, тех, что сумели «захватить»), и отправили в Румынию. Но они на те же деньги вскоре вновь вернулись в свои таборы во Францию. (Сейчас винят Гитлера и Сталина за жесткие меры в подобных национальных делах по переселению народов – а что Вы можете предложить взамен?). Неужели лучше, когда коренные народы озверевают и решают вопросы сами, «по понятиям, а не по законам»? Например, громят и сжигают цыганские дома, поселения, прогоняют их из своим мест – как ть уже на раз было в разных местах России, Болгарии после каких-то чрезвычайных происшествий с цыганами – когда травили наркотиками местное население, безнаказанно уходили от суда (например, в Болгарии местный цыганский наркобарон сбил парня и удрал на машине). Особенно людей возмущает это в трудные для них времена, когда все бедствуют, а рядом трутни и преступники процветают.

   «Свиньи капитализма» - это те, кто хочет без большого личного труда сразу попасть в чужой построенный «капиталистический рай». А самый большой отряд таких «свиней капитализма» (кроме эмигрантов из отсталых стран) - это эмигранты из стран бывшего соцлагеря в «цивилизованные» капстраны «золотого миллиарда» - прежде всего в США, Канаду, Западную Европу.
   Что отличает «свиней капитализма» от просто эмигрантов в капстраны, едущих за лучшей жизнью? Первые хотят работать и жить внутри семей и национальных общин по законам тех стран, из которых уехали (т. е. мало или плохо работать, и жить отстало, в духовном плане /по канонам настоящей культуры – а не неокапиталистических ее сверхлиберальных форм и «перегибов», типа разрешения браков мужчинам с усыновлением детей, употребления легких наркотиков и пр./), а потреблять все материальные блага и «свободы» на уровне граждан аборигенов. (Абориген – житель данной местности, по словарю). Свободу, заметим, нельзя давать бескультурному человеку – от этого и происходят погромы и прочие бесчинства и преступления.  
    Вторые же едут, прежде всего, чтобы работать в более интересных областях, чем может предоставить им родина, и максимально полно раскрыться и развиться как Личность, Человек. В том числе за счет потребления более сложных и совершенных товаров, наличия более высокого материального уровня жизни, обеспечившего лучшие условия для труда.    Они быстро становятся трудовой элитой своей новой родины, лучшими ее представителями, «толкающими прогресс». Речь не только и не столько об ученых, инженерах, деятелях искусств, спортивных тренерах и прочих специалистах высокого уровня, но прежде всего о массовых слоях всех работников, кто желает и может интенсивно трудиться и развиваться (простите за это навязшее на моих зубах слово, которое так люблю употреблять, но вынужден это делать, ибо но оно наиболее точно отражает смысл). На благо свое и своей новой Родины. А большая Родина у всех нас, людей разных народов, наций и рас - одна – планета Земля.

   Но нам интереснее те «свиньи капитализма», что находятся в нашей стране. Если Вы подумаете, что речь пойдет о внутренних эмигрантах России из стран «ближнего зарубежья», бывших республик СССР, которые якобы «паразитируют» на России (лишая ее граждан работы и прочее), как то кричат жириновцы – то Вы ошибаетесь, я как раз думаю практически наоборот (а именно, что примерно на 80% они играют огромную положительную роль для поддержания России и ее экономики). На самом деле «свиньи капитализма» - это те россияне, которые хотят работать, «как раньше при социализме», (т. е. разгильдяйски, плохо), а жить как при капитализме (как там живут «миллионеры», по крайней мере «средний класс»).
   «Свиньи капитализма» плавно перекочевали из советского предсоциализма (именно они не дали ему стать коммунизмом), а теперь, состарившись или оказавшись неконкурентными, вновь не против попасть в социализм в той же роли – свинья везде и есть свинья. 
    Но, собственно, капитализм и создавался – в нашей стране СССР - именно для них (в том числе и ими самими, по наивности), но вовсе не для того, чтобы им дать блага незаслуженные, которые они хотели, а чтобы быстрее их перемолоть и «переварить»: в этом и заключается благая историческая роль капитализма. Он это делает гораздо быстрее и успешнее, чем социализм, поскольку пользуется более жесткими способами, что к свиньям применимо в самый раз, хорошего языка они не понимают. (Например, могут возрастной барьер выхода на пенсию поднять, этак лет до 70-ти, могут лишить бесплатных медицинских льгот, транспортных – или жестко их нормировать по минимуму, которыми многие при социализме научились злоупотреблять, аналогично по жилью, по получению бесплатного образования и многое другое, что Вы уже сами видите, но пока только цветочки…).

17. СЕМЕЙНЫЕ И ДЕРЕВЕНСКИЕ НОВОСТИ

   1. Недавно, в конце лета, ровно в день рождения жены, прямо за столом, в день рождения жены, при утреннем завтраке, умерла мгновенно моя теща, сидя рядом со мной. Она приехала отметить день рождения жены, что стало у нас традицией, собирать всех родственников в этот день у нас в деревне. Отметили день рождения накануне, в субботу, чтобы водители – приехавшие родственники зятья, могли выпить слегка и все хорошо посидеть вечером, а утром все собирались поехать на Белое озеро, жемчужину здешних мест – стояла страшная жара. Вечером успели хорошо отметить, она спела свою любимую песню Заболоцкого с припевом «Дорогая моя ты женщина», выпила две рюмочки коньку – она была большая жизнелюбка, очень плотно поела праздничной пищи, сходила в деревенский клуб, где выступали дети и моя внучка (ее правнучка, которую она называла «дочкой», вроде бы невзначай), рассказала стишок и даже стала победителем какой-то детской игры (теща была воспитателем детсада, она любила такие мероприятия). А на следующий день у неё, видимо, не выдержало сердце – вскрытие показало мгновенную смерть от разрыва аневризмы и большую поджелудочную опухоль. Она как бы успела приехать попрощаться с нами со всеми, своей родней. В последние годы я к ней почти не ездил – но в этот год на 8-е марта уважил – счистил ей снег и лед вокруг дома, два дня колол лед, отмыли с женой кухню и отдраили полы – у нее был шершавый линолеум, только я умел его оттирать щеткой с мылом. Была в конце очень довольна.
   Описывать все наши похоронные дела не хочется, но сказу только, что пришлось всем сильно понервничать, ведь она умерла не в своем районе, да в выходные, когда не работал морг и с трудом дождались врачей, катафалк и милицию (и потратиться – про то и не говорю, хорошо еще, что были в сборе все родственники, и все сбросились по 10 тысяч, да Галины деньги, что подарили на день рождения, туда все пошли, да сама теща, молодец – успела накануне получить пенсию и привезла все деньги с собой, включая домашнюю «заначку» - тысяч около 50-ти, что боялась оставить дома). Но в итоге все было организовано очень хорошо - благодаря, в частности, Сергею, ее зятю от младшей дочери, который работает замом главврача Павлово-Посадской городской больницы, он сумел быстро перевезти тело из Шатурского морга в свою больницу, и быстро организовать похороны, отпевание в церкви и заказать столовую в городе. Галя, жена, и ее сестра Женя очень переживали, особенно оставшись одни в старом запущенном доме, окруженном запущенным садом, который я когда-то посадил (то был мой первый «экспериментальный» сад, описанный в моих садоводческих статьях). Деревья переросли – плотно посаженные и необрезанные в последние 10 лет, была глухая тень в саду, траурная, я бы сказал (а когда-то, при мне, был яркий солнечный ухоженный садик, под яблонями росла прополотая клубника). На деревьях висели тряпки, палки, ведра; высокая трава смыкалась с поникшими ветками, пройти по саду было невозможно, даже проползти под деревьями. Отдельные неравномерные полузасохшие на дереве плоды Антоновки летней золотой (не поливаемые в прошедшую засуху) сгнивали прямо на дереве, никому не нужные. Груша Москвичка, которой было почти 20 лет и которая давно начала плодоносить и могла выросли величиной с двухэтажный дом – затерялась в тени больший яблони – старой Антоновки, и замерла в росте на полутора метровой высоте, погибая без света. Маленькая сборная металлическая тепличка, когда-то сделанная мною еще при тесте, насколько лет не использовалась. Мой пропащий труд – печальное зрелище пережившей себя жизни, (см. предыдущий раздел о смысле смерти), когда и сама теща ничего делать уже не могла, и никому другим не давала такой возможности. (И лишь – о чудо – за забор, прямо на проходе, свисала привитая мной 20 лет назад груша какого-то отличного сорта – я ее попробовал, и не погибло деревце, и грушу единственную никто ее не сорвал! А ведь такие привитые на рябину, тем более черноплодку, груши недолговечны, более 10 лет не живут, ибо привитая часть перерастает подвой, а тут, хотя и вырос набалдашник в месте прививки – но деревце прожило столько лет! Наверно, это был какой-то знак мне свыше – в благодарность за сделанное – и что ничто хорошее не пропадает зря. 

   Когда я был в последний раз там, в доме у тещи, в конце зимы, на 8-е марта – деревья в саду без листьев не выглядели столь мертво и страшно, блестящий белый снег радостно по весеннему отражал солнце, в окна с южной и западной сторон – дом был уютно спрятан в саду, я очень любил его расположение – тесть был художник и архитектор, в местном сельском масштабе, и он отлично распланировал участок, да и сам дом для одной семьи и своего времени. Дом был окружен с двух сторон, юга и востока, отделяясь от огибающие дорожки, вишневыми деревьями, (которые пышно цвели в день моей свадьбы, в мае 1972 года), а с запада – яблоневым садом, на 12 деревьев (потом я заменил большинство из них новыми, полукарликовыми, и грушами, перед своим отъездом оттуда в свой деревенский купленный домик). Дом был «лебединой песней» его жизни, он все в нем делал своими руками, и лучше профессионалов, постоянно его усовершенствовал и ремонтировал, и я очень уважаю его, за цельность жизни, что он не уехал из родных краев, а всю жизнь посвятил украшению жизни своей малой родины, он был очень уважаемым человеком в поселке. Он очень любил природу, нашу русскую, лес, сбор грибов и даже ягод, свой участок, огород и сад у дома, вырастил двух замечательных, благородных дочерей, потомственный интеллигент, высочайшей культуры, большой художник. Большой любитель русской классической литературы, любовь к которой привила ему мать – учительница. Никогда не слышал от него ругательного слова, а из «народного лексикона», по Швыдкому, мата – и говорить не приходится. Его картина «9-й вал» - копия знаменитой картины Айвазовского в Русском музее Ленинграда – висела всегда в его доме, у крашая большую комнату, а картина «Аленушка и серый волк» Васнецова – была в детской, малой комнате, которую я капитально отремонтировал Жене к ее тридцатилетию, в 1999 году, в феврале месяце, тогда стояли жуткие морозы. 10 дней своей жизни подарил, и до сих пор комната прилично выглядит, отличные белые плотные обои с рисунком – вот только потолок штукатурный немного опять растрескался, дом «ведет», поскольку стены не сплошные, а с наполнителем из шлака – по бедности.
   Перелистнута еще одна страница моей жизни. Теперь наши (с женой и братом) тылы открылись – и нашему поколению очередь подходит, раньше казалось, что жизнь еще впереди, большой её кусок – но теперь счет пошел не на годы даже, а может быть и на месяцы – нам не прожить столько, сколько крепкому и к тому же провинциальному довоенному поколению. У жены здоровье стало «совсем никуда» - нет сил и времени сейчас описывать ее проблемы со здоровьем – она замечательная женщина, очень терпеливая – но воля здоровье не заменяет. А у нее болезней – и весьма серьезных – с десяток наберется.

   2 новость. Дочь брата Ксюша с мужем уехали за границу, в Югославию (в Черногорию). Две недели еще не прошло. Уехали «без объявления войны», без предупреждения, не посоветовавшись. От Родины большой и малой, Ксюша от отца, брата и родственников; Антон, ее муж, и от матери, сестры и других родственников. От русского языка, культуры, от работы ее и его, от налаженной жизни, Москвы, друзей, от квартир отца и матери, от нашего дома в деревне, сада, двух мотоциклов, своей двоюродной сестры – Юли (эту линию родственников – моей семьи – она, в традициях матери и с ее подачи – родственниками, видно, совсем не считает). Брат назвал это предательством Отечества и прилично на нее обиделся, хотя и прямо ругаться и выяснять отношения не в его правилах - он все больше ходит кругами. Но, тем не менее, один раз написал ей письмо по СМС и с зятем Антоном перед отъездом круто поговорил. Да и я разозлился и тоже много правды горькой на него вылил – что он потерял, с кем он хочет связать жизнь и что представляет его теща. Через пару дней у нее юбилей – 50 лет, и они сделали ей подарок своим приездом. Еще юбилей не наступил, но уже наступает горькое похмелье, а холодной долгой зимой им будет над чем подумать: пока сняли холодный «летний» домик – вернее, его половину, без печки, где подогрев только калорифером. Температура в помещении больше 18 градусов не поднимается, даже днем, хотя еще только осень – а это очень холодно, я то знаю по нашей жизни в деревне, что такое выматывающий холод. Это и стресс, и усталость, и апатия – короче – не жизнь. И как с каждым градусом выше нуля, по Цельсию, оживает жизнь, от растительной до человеческой. 
   В общем, по моему прогнозу – если они не дураки – то больше, чем на год, максимум до следующей осени – их не хватит, и они вернутся к «разбитому корыту» - в свою Москву, и уже, думаю, к брату на квартиру.

   3. Новости деревни. Умер Сергей Осин, всего на год пережив старшего брата – Володю. Оба не дожили до 60-ти, и оба были уже инвалидами в последние годы, естественно – пили, охотники. Они были наши соседи через дом. Первый – худой и маленький, хороший мужик внутри, правильный и добрый – но больно уж забитый и озлобленный жизнью. Он был давно холостой, денег не имел и потому дом запустил, крыша «разлеталась», но зато его дом был всегда открыт для приезжих охотников, держал до трех охотничьих собак, разводил уток подсадных, летом рыбачил. Короче – дожил большой кусок оставшейся жизни по-своему, на свободе – и в том было его счастье. Второй брат – полноватый и немного повыше – но это давало ему гораздо большие шансы в жизни, он держался много увереннее и порой покрикивал на своего старшего брата. Он был многосемейный, примерно двух детей и трех внуков уже имел, хозяйственный, построил большой дом в соседней примыкающей деревушке, работал шофером в Москве, немного милиционером в поселке.
Повесился Вася Овечкин – бывший тракторист, советская власть построила и дала ему огромный двухэтажный дом на семью, по программе освоения Нечерноземья, в конце 80-хх, накануне гайдаровской «реформы». Много пил. Жена, вскоре после развала совхоза в начале 90-хх, от него давно ушла, с тремя детьми. Городскую родительскую квартиру пропил, отобрали «рейдеры, сам еле жив остался. Удавился с тоски. В прошлом году он уже резал себе вены – не хотел жить, как признавался не раз соседке, бабушке – на которую много лет работал, за поесть-выпить самогонки – по дому и огороду помогал, со скотиной, пилил/колол дрова и пр..

    В прошлом году сгорела – погибла от шока и ожогов, при тушении пожара – еще одна соседка-старушка, Раечка, как ее звали местные, одинокая и несчастная женщина, которая почти 40 лет ухаживала за парализованной матерью. Жертва войны – мужиков на нее не хватило. Над ней все насмехались, подшучивали – характер у нее был действительно не сносный, задиристый, ворчливый, и она часто конфликтовала с соседями. Но баба она была тоже в глубине добрая, если с ней по-хорошему, только вот несчастная и никому не нужная. К нам она относилась очень хорошо, приносила чеснок, морковку, давала поначалу семенной картошки, всегда интересовалась нашими делами и у детей, всех помнила. Мы ей тоже помогали понемногу, я ее всегда угощал яблоками и прочими дарами сада, давал саженцы, иногда даже защищали от нападок соседей, становясь на ее сторону (у них доходило до рукоприкладства, между женщинами), а главное – иногда просто беседовали с нею (хотя было и очень некогда, да и не совсем приятно: она уже была старенькая и не очень опрятная, инвалид, руки тряслись, почти слышала - очень плохо, была упрямая и не совсем вменяемая) – а что еще больше надо старому человеку, кроме общения и добрых слов? Некоторое время ей помогали соцслужбы, жить, вести хозяйство и содержать дом, приходили работники периодически, приносили воду из колодца и прочее. А в последние годы её взяли в дом престарелых, но на лето их оттуда распускали по домам. В этом году у нее произошла утечка газа метана, который скопился в подвале и взорвался, когда стала поджигать конфорку. От взрыва снесло часть крыши над кухней и изба покосилась – но бабуля, в обгоревшем платье, несмотря на шок – спасла свой дом от пожара, а вместе с ним и деревню, возможно, вместе с прибежавшим пожилым соседом. Можно сказать, совершила героический поступок – потому что могла вместе с домом сгореть и вся деревня – стояла страшная засуха, горели болота, возникали пожарища (шло засушливое лето 2010 года, а мы живем в Шатурском районе, одном из наиболее пожароопасных в области, напомню). 

   За год с небольшим прибили/застрелили четырех собак, начиная с нашего незабвенного Ральфика. Последним, в этом месяце – песика, что летом приблудился (или подкинули) в нашу деревню, а мои женщины (дочь с женой, и внучка) взяли его на содержание, потом, уезжая, передали соседке, которая осталась на зиму в деревне. Заплатили «подъемные», дали корма для начала, еле уговорили, за что я ей очень благодарен (у меня назревал конфликт с семьей, ибо сам категорически не хотел его брать). Но та не смогла с ним управиться, пес подрос и окреп, стал иногда бегать по деревне, шарить по помойкам, подрывать забор, раз даже курицу придавил у моей соседки, она такой визг подняла! А еще на него напридумывали и других «дел» навешали – так что его судьба была решена, защитников не нашлось, с хозяевами-то не считаются, когда псы домашние убегают.

   4. Как никогда в этом году «вложились» в землю русскую, в удобрения для своего участка. К тому и жизнь подтолкнула, так сложились обстоятельства – и сад капитально пересаживаем, уже четвертый, да контора «навозная» закрывается, а без навоза на земле делать нечего; так что пошли «ва-банк - запаслись до конца жизни. Заказали аж 8 камазов (7-ми тонных) навоза и торфа! (4 навоза по 6 тысяч и 4 торфа по 5 тысяч, итого 44 тысячи). Торф пришлось покупать дополнительно, чтобы сразу пустить в дело, под глубокую перекопку под сад – поскольку купленный ранее жидкий навоз можно будет использовать только через год-два, не раньше. Плюс купили минералки (азотфоски и известки) еще на 10 тысяч с лишним, 800 кг в сумме, 20 мешков, да на 3,6 тысячи – отравы для мышей, надоели они, вредители-паразиты, иногда уничтожают за зиму до половины лучших саженцев, выращенных за сезон. Итого – почти 58 тысяч. Да саженцев- трехлеток, полуфабрикатов для создания своих многосортовых многолетних саженцев, купили еще на 110 тысяч примерно, несколько сот штук, чтобы не выращивать с нуля по 5-7 лет, итого – почти на 170 тысяч. А летом еще два насоса, бензопилу, газонокосилку, тротуарные плитки, доски для междурядий …. (В общем, угрохали «в дело» примерно половину денег, что заработали за сезон, благо что со строительством-ремонтом дома в основном закончили, которое высасывало все «потроха».). 
   Это я пишу для того, чтобы показать – что вести «свое дело», даже такое «простое» - как работа на земле, в агросфере – дело не такое уж прибыльное и малозатратное, как некоторые горожане думают – мол, если есть земля, сажай только, а там природа (солнце, воздух и вода) все остальное сами сделают. Только засей-посади и урожай жди. Так и мы поначалу думали. Но все не так просто и дешево, хочешь получить – сначала надо вложить – прежде всего - землю саму надо кормить (подкармливать ежегодно удобрениями, а до того вначале вообще создать, почти с нуля иногда, за счет привозной почвы, если не хочешь ждать десятилетиями, пока она сама потихонечку восстановится, и то только в верхнем тончайшем слое почвы). А еще надо обеспечить искусственный полив, регулярную прополку и рыхление, мульчирование, закупку посадочного материала, садово-огородного инструмента, малой техники – насосы, косилки и многое другое. Что стоит труда и денег. 
   Так что мы сейчас решили и отдать долг земле, и «вложиться» в нее ради будущего, «зарядить» ее заранее на худшие времена (вот начнется война, да как отрежут нас от заграничной продуктовой «халявы») – а пока уже трудности брезжат: наш предприниматель, что занимался навозом и торфом, прекращает это делать и теперь собирается менять профиль (курей выращивать и т. п., кажется). Да и наши экономические возможности вместе со здоровьем могут сильно покачнуться скоро, поэтому позаботились о будущем, ибо нет сил и времени активной жизни – чтобы мало результатно копаться в пустой земле. Так масштабно мы выступили впервые, замечу. Но пришло время интенсифицироваться и у нас в России. А без навоза и других удобрений, даже при поливе и хорошем уходе – ничего не растет, я понял, только зря землю перелопачивать, время терять. Навоз – это коэффициент умножения твоего (земледельца) труда, он может быть равен трем, пяти и даже бесконечности, если сравнивать с совсем пустой землей, где гумус отсутствует полностью.
    И последнее, из «теории».
    Почему так важно иметь именно органические удобрения, которые есть только в навозе (ну и траве и прочей «органике», типа пищевых отходов, что можно класть в компост)? Да потому, что это углеводороды, которые являются, по сути, «кристаллами жизни» (слово «органические» имеет общий корень с понятием «организованный», т. е. это уже организованная материя на первом, начальном уровне, с которой начинается дальнейшее приращение/наращивание Жизни). То, что растению приходится добывать с большим трудом с помощью механизма биосинтеза, используя ограниченные природные возможности данной местности (например, в нашей - малое количество тепловой и прямой солнечной энергии облучения, малое количество готовых органических веществ в почве и воздухе) – можно получить в готовом виде «полуфабрикатов» - органических веществ, или гумуса – в почве. Эти вещества уже были добыты растениями прошлого и сохранились «неосвоенной» природой для нас, неблагодарных, стремящихся жадно прожить все и сейчас, за прошлые не родившиеся или недобравшие поколения, и за будущие. Ведь не спроста русский гений – химик Дмитрий Менделеев, понявший принцип/основу мироздания и определивший его кирпичики, атомы, в своей знаменитой таблице – сказал, что «сжигать углеводороды – для получения тепла и энергии – это все равно, что топить печь ассигнациями».
   Вот уж кому-то повезет, кто купит после нас этот участок с домом – ведь, по сути, мы это сознательно делаем для будущих поколений владельцев, ибо сами почти не успеваем этим воспользоваться (для переработки всех вложенных компонентов – травы, компоста, торфа, навоза, минеральных разно компонентных удобрений - в равномерную плодородную почву, нужную для растений - понадобятся годы и несколько перекопок). Дом – его ценность при покупке - ставлю на последнем месте – ибо он небольшой, отреставрирован из старого (обшит и выровнен на фундаменте), не шибко благоустроен и не выигрышно смотрится, по нынешним временам, на фоне новых огромных хором, понастроенных в Подмосковье – хотя лично для нас удобен и очень практичен, дешев в эксплуатации (маленькую комнатку легче обогревать). Но дом – это не главное для трудовых людей на деревне – ибо он не кормит, а только требует расходов на поддержание, как продолжение человека, создающего ему условия для жизни. А вот земля – кормит, это самое надежное средство производства, и именно она спасла – при всей своей российской бедности – большинство россиян он голодной смерти - в самые тяжелые годы перестроечной «рыночной» анархии.

18. ВЕЧНАЯ ЧЕРНАЯ ПАМЯТЬ И ПОЗОР ЛУЖКОВУ, АМИНЬ

   Поневоле, когда начал писать о свих сельских делах, и посмотрел в окошко на нашу многострадальную деревню, вспомнился в очередной раз лысая сволочь «пасечник» Лужков, которого ненавижу за все его антинародные паскудные дела, развал нашего совхоза в частности. Этот человек – символ и образец двуличия для меня. В одном лице вроде бы и советский человек с пророссийскими благими патриотическими речами, отец города родной, заботящийся о своей пастве, добавивший пенсии москвичам. А в другом – ненавистник социализма, коммунистических идей, как последний сионист, трудящихся, разгонщик парламента и воришка государственных – читай народных – средств, руководитель «города-паразита», которого назначили на должность «города - спонсора», процветающего в самый тяжелый для страны период «катастройки» 90-хх - а откуда у Москвы вообще могут взяться много миллиардные деньги, если в ней нет промышленности и тем паче сельхозпредприятий? Он любитель сельского хозяйства – пчелок разводил, изобретал хитрые конструкции ульев, какие-то делал вроде удобрения-гранулы – и так ненавидел подмосковных совхозных крестьян, что задался целью сломать их и для этого лишил госзаказов на продукцию овощей и молочно-мясную, закупая все за границей! Пусть попадет в несуществующий ад, за свои дела и предательство русского народа и социализма. История его осудит – если у наших правителей на это духа не хватит. Их, единоросов, благодарную позицию Лужкову, за его подвиги в период «перестройки» по насаждению «демократии, либерализма, «рынка» - озвучил на днях Александр Хинштейн, бывший писака ставшей желтой газетенки «Московский комсомолец», а ныне карьерный политик и прихлебатель при партии власти – в политической дискуссии с ЛДПР, ее лидером В.Жириновским, где на вопрос об отношении к Лужкову, жену (и только?!) которого сейчас (якобы) пробуют осудить за украденные и вывезенные из страны миллиарды, хотя судить надо было самого Лужкова, каждый дурак понимает, а не только честный человек. Он сказал, туманно-дипломатично: «Лужков – фигура неоднозначная…». Но мы то знаем, почему его не хотят и никогда не будут судить, за что ему благодарны «демократические» потомки и единомышленники.

   Во-первых, это первое его преступление – что, будучи мэром Москвы, развалил еще в самом начале 90-хх годов Подмосковные совхозы (и подорвал все сельское хозяйство области, без преувеличения), лишив их госзаказов на сельхоз продукты. Он это делал сознательно. Именно с целью подорвать «красные» сельхоз предприятия, говорил: «Я им покажу, сукам» типа «кузькину мать». Он не стал у них покупать картофель (основное овощеводческое направление большинства совхозов) и молоко тоже, кстати, даже по 1,7 рубля осенью, а закупил у поляков по 26 рублей (!), причем с большим «гаком» (деньги-то были), а когда непроданная картошка стала гнить по весне в хранилищах – ее стали продавать там, на базах - аж по 17 рублей, через полгода при инфляции несколько сот процентов в год – т. е. с огромным убытком для государства (но московские чиновники на этом намыли руки, наверняка, так делались первые капиталы). Аналогично Лужок не стал покупать молоко по нормальным ценам, оно лилось рекой в ту первую московскую голодную гайдаровскую зиму 1991-92-х годов, когда власти нарочно организовали в городах и стране «голодомор», чтобы обвалить деньги, устроить инфляцию и обобрать народ, объяснив населению, что денег в казне нет (как это бесстыдно сейчас делал на ТВ Нечаев, тогдашний сподвижник Гайдара, в предвыборной передаче, оправдывая друга-покойника политического – туда ему и дорога). В итоге в нашем богатейшем громаднейшем современном совхозе, из 12 отделений в разных деревнях, где одно из управлений было в нашей Тельме – как и во всех многочисленных других, что за 20 лет насмотрелся по дорогам Подмосковья – всех коров порезали, часть роздали крестьянам и те тоже порезали оставшихся, все произошло в течении двух лет. Трактора тоже добили, без ремонтной базы, их остатки отдали населению, трактористам, на окончательное добивание. Об этом распаде я писал раньше немного, не хочу повторяться и «плакаться» - печально, что об этом не все знают и не хотят знать «дорогие москвичи», которым Лужков непонятно из каких денег доплачивал пенсии и льготы – но скоро им откликнется развал сельского хозяйства страны, Подмосковья в частности.
   Второе его преступление – это активнейшее участие в расстреле Белого дома и организация беспорядка в системе его коммуникаций (отключение света, воды, тепла, канализации), патрулирования большегрузных машин по центру и улицам Москвы и прилегающих к Белому дому. Огромный вклад в уничтожение социализма в стране и в мире, и в победу компрадорского рыночного капитализма в России и СССР.
   Третье – что хапнул огромный участок в ближнем Подмосковье, десятки га, - под пригородный дом, где на него работали десятки людей – местных бывших совхозников, а также технических специалистов, охраны, дворников и прочей «челяди», поболе – чем у графа Шереметьева, думаю (сам видел, был у него на даче – там работали специалисты Тимирязевки).
   За то, что сделал с Москвой, ее промышленностью, предприятиями.
   За его ненависть к простому человеку, рабочему, крестьянину, коммунистической идее и коммунистам.
   Последнее – за много миллиардное ограбление страны через свой Банк Москвы и фирму жены.
   Я безумно рад и глубоко удовлетворен, что страна очистилась от этой заразы, что я дожил до этого светлого часа. Надеюсь дожить до еще многих других радостных событий, свидетельствующих о прозрении народа и объективной потребности к «левым» переменам, ради самосохранения страны.